Практика применения такой меры пресечения, как содержание под стражей, противоречивая и неоднозначная. Следственные судьи часто фактически избегают исследования доказательств и наличия обоснованного подозрения, продолжая старую традицию поддержки стороны обвинения. Однако, несоблюдение требований закона при рассмотрении этих вопросов может стоить следственному судье мантии.
Разница во времени
Решая вопрос ответственности следственных судей, в Высшем совете юстиции (ВСЮ) подходят к оценке действий судей максимально жестко, так сказать, «с обвинительным уклоном». В материалах проверки часто отмечается несоблюдение требований ст. 183 Уголовно-процессуального кодекса (УПК), определяющей содержание под стражей как исключительный меру пресечения и возлагает на прокурора обязанность доказывания, что ни один из более мягких мер не сможет предотвратить риски, предусмотренным в ст. 177 УПК. В ВСЮ придерживаются позиции: следственный судья, суд должны учитывать, что следователь, прокурор не вправе инициировать применение меры пресечения в отсутствие определенных кодексом оснований.
Например, судья применил меру пресечения, утверждая, что лицо обоснованно подозревается в совершении тяжкого преступления. Именно поэтому, по его мнению, существовали риски, подозреваемый может скрываться от следствия и суда, влиять на свидетелей или осуществить другое уголовное преступление или иным образом препятствовать уголовному производству.
В то же время доказательствами, подтверждающими совершение правонарушения, служили показания и рапорт только одного человека. В рапорте свидетель отметил, что подозреваемый задержан в 12:00, а в протоколе допроса – 14:00. В постановлении же прокурора отмечается 23:00. Итак, на момент составления протокола в орган досудебного следствия отсутствовали достоверные сведения о точном времени задержания подозреваемого. Это дало комиссии ВСЮ основания для вывода о ненадлежащем контроле со стороны следственного судьи. Ведь с момента задержания начинаются сроки содержания под стражей (ч. 2 ст. 197 УПК) и вручения письменного уведомления о подозрении (ч. 2 ст. 278 УПК).
Однако отсутствие в материалах производства достоверных сведений о точном времени задержания делает невозможным установление даты окончания действия постановления об избрании меры пресечения. Это обстоятельство указывает на невыполнение судьей функции контроля за соблюдением прав, свобод и интересов подозреваемого. Ведь по ч. 3 ст. 278 УПК в случае невручения сообщение о подозрении в течение 24 часов с момента задержания лицо подлежит немедленному освобождению. Если же с копии уведомления о подозрении, добавленной следователем к ходатайству о применении меры пресечения, нельзя установить время задержания, а судья не принял надлежащих мер для получения документа в состоянии, пригодном для его прочтения, то выполнить требование этой нормы невозможно.
Протокол осмотра
В качестве материала, что дает основания подозревать лицо может добавляться рапорт сотрудника правоохранительных органов. Согласно п.2.2.9 Инструкции по делопроизводству в системе Министерства внутренних дел, утвержденной приказом МВД от 23.08.2012 №747, рапорт принадлежит к внутренним документам.
Однако п. 1 ч. 2 ст. 39, ч. 2 ст. 86 УПК, 4.3 разд. І Положения о порядке ведения Единого реестра досудебных расследований (ЕРДР), утвержденного приказом Генерального прокурора от 17.08.2012 № 69 требуют, чтобы ходатайство о применения меры пресечения обосновывалось доказательством, полученным в результате следственных действий. При этом следователь, который проводил, должен быть включен в ЕРДР как лицо, уполномоченное на осуществление досудебного расследования.
Еще одной типичной ошибкой является отсутствие в протоколе сведений о том, что осмотр места происшествия проводится до начала уголовного производства, а также подписи лица, принимавшего участие в процессуальном действии. В выписке из ЕРДР указываются фамилия, имя, отчество следователя, который проводит досудебное расследование, и прокурора, который осуществляет процессуальное руководство (п. 4.3 Положения).
Личный обыск подозреваемого должен проводиться при оформлении протокола задержания, как того требует ч. 5 ст. 208 УПК. Если же он проведен задолго до задержания – при таком следственном действии, как осмотр места происшествия, это следует расценивать как нарушение требований закона. Впрочем, следственные судьи иногда не обращают внимания, что, например, согласно сообщению о подозрении лицо совершало противоправные действия на одной улице, а местом осмотра по протоколу является участок другой, соседней местности. Однако при таких обстоятельствах протокол осмотра места происшествия не может считаться допустимым доказательством, поскольку полученный вопреки порядку, предусмотренному процессуальным законом.
Согласно ч. 2 ст. 86 УПК недопустимое доказательство не может быть использовано при принятии процессуальных решений, на него не может ссылаться суд при принятии решения. Частью 3 ст. 62 Конституции предусмотрено, что обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем.
Обратим внимание, что в УПК личный осмотр задержанного как процессуальное действие не предусмотрен. Он упоминается в ст. 264 Кодекса об административных правонарушениях.
Уведомление о подозрении
В ходатайстве или уведомлении о подозрении часто высказывается предположение: если бы лицо не было вовремя обезврежено сотрудниками полиции, то оно могло нанести вред (например, причинить телесные повреждения разной степени тяжести) другим лицам. Однако хорошо известно, что в соответствии с ч.3 ст. 62 Конституции обвинение не может основываться на любых предположениях.
Уведомление о подозрении должно содержать наименование (номер) уголовного производства, в рамках которого оно осуществляется. И этот номер имеет совпадать с тем, который отмечается в материалах о создании следственной группы. Кроме того, следует обращать внимание и на возможные разногласия в постановлениях о назначении группы прокуроров и об определении территориальной подсудности. На практике бывает так, когда в одной указано, что материалы досудебного расследования находятся в производстве, скажем, СВ Печерского РУ ГУ, а в другой – в производстве СУ ГУМВД г. Киева.
Судебно-медицинское обследование
Согласно п. 18 ч. 1 ст. 3 УПК в полномочия следственного судьи входит осуществление контроля за соблюдением прав и свобод лиц в уголовном производстве. В п. 1 письма Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел «О некоторых вопросах порядка применения мер во время досудебного расследования …» от 04.04.2013 № 511-550/0/4-13 указано: «Следственный судья обязан добросовестно выполнять обязанности по общей защите прав человека в порядке ст. 206 УПК ».
Частью 6 ст. 206 УПК предусмотрено, что судья обязан зафиксировать заявление о насилии и принять безотлагательные меры для обеспечения безопасности человека. Например, если адвокат заявил, что подозреваемый находится в тяжелом физическом состоянии и просит обратить внимание на его внешний вид. Особенно если лицо доставленное в судебное заседание из больницы.
Пункт 3 ч.1 ст.178 УПК требует от следственного судьи учитывать состояние здоровья подозреваемого. Тем более если часть повреждений видно невооруженным глазом.
Оценка доказательств и обстоятельств
При избрании меры пресечения следственный судья обязан оценить в совокупности все обстоятельства, включая прочность социальных связей подозреваемого в месте его постоянного проживания, наличие семьи и иждивенцев, что предусмотрено п. 4 ч. 1 ст. 178 УПК. То есть игнорированием этой обязанности будет считаться, например, не принятие во внимание положительных характеристик личности или наличие на его иждивении малолетнего ребенка.
Кроме того, суд вправе отложить рассмотрение ходатайств следователей в пределах срока, установленного ч. 1 ст. 211 УПК, для полного и беспристрастного изучения материалов и предоставление стороны защиты возможности сбора и представления соответствующих доказательств.
Пунктом 4 ч. 1 ст. 196 УПК предусмотрено, что в постановлении о применении меры пресечения следственный судья называет доказательства, обосновывающие соответствующие обстоятельства.
Также должны учитываться и позиция Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). В частности, стоит обратить внимание на п. 175 решения по делу «Нечипорук и Йонкало против Украины» от 21.04.2011, согласно которому «обоснованное подозрение» означает, что существуют факты или информация, которые могут убедить объективного наблюдателя в том, что лицо, о котором идет речь, могла совершить правонарушение (решение по делу «Фокс, Кэмпбелл и Хартли против Соединенного Королевства» от 30.08.90).
Также п.1 ч.1 ст. 178 УПК обязывает оценить весомость имеющихся доказательств совершения подозреваемым уголовного преступления. Кроме того, следственный судья должен установить наличие достаточных оснований считать, что существует хотя бы один из рисков, предусмотренных ст. 177 УПК, а также то, что применение более мягких мер будет недостаточно для предотвращения рисков, указанным в ходатайстве.
В практике ЕСПЧ, в частности, есть такие предписания:
- «при рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей обязательно должна быть рассмотрена возможность применения других мер» (п. 80 решение по делу «Харченко против Украины» от 10.02.2011)
- «содержания лица под стражей будет произвольным, поскольку национальные суды не обосновали необходимость такого содержания не было рассмотрены возможности применения более мягкого пресечения» (п.29 решения по делу «Хайрединов против Украины» от 11.10.2010).
Суммируя эти недостатки, лица, проводившие проверку, пришли к выводу, что избрана мера пресечения в виде содержания под стражей противоречит нормам Конституции, УПК, Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Как следствие, в действиях судьи выявлены признаки нарушения присяги. Похожие позиции высказаны и в других выводах Временной специальной комиссии по проверке судей судов общей юрисдикции. Итак, чтобы не давать оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности, судьям следует не повторять таких ошибок.
Статья адвоката Ярослава Зейкана
Залишити відповідь